“Опять этот запах — корица и ваниль. Я проверяю рецепт чизкейка в сотый раз, хотя помню его наизусть. Руки трясутся, когда я достаю форму из духовки. Пусть на этот раз всё получится идеально.
— Маша, ты там уснула? — слышится из гостиной голос Андрея. — Гости ждут десерт!
Я спешно нарезаю чизкейк и украшаю его малиной. Каждое движение тщательно выверено — не хочу ошибиться. В голове всё ещё звучат его слова с прошлого ужина: «Как всегда, руки-крюки. Даже торт нормально порезать не можешь».
Я захожу в гостиную с подносом. Все сидят за столом: его мама, папа, сестра с мужем. Они улыбаются и болтают. Свекровь же смотрит, как обычно, с прищуром.
— А вот и наша кулинарка! — говорит Андрей с привычной ухмылкой. — Надеюсь, в этот раз обойдется без сюрпризов?
Я расставляю тарелки, стараясь не смотреть на них. Первым пробует Андрей. Я затаила дыхание.
— Мм… — он скривился. — Ты серьёзно думаешь, что это можно есть? Где ты видела, чтобы чизкейк был таким сухим?
— Прости, я… — начинаю я, но он перебивает.
— Ты что, правда не можешь запомнить элементарный рецепт? Сколько раз повторять — температура 160 градусов, не выше! Любая дурочка справится, а ты…
Свекровь качает головой:
— Андрюша, не злись. Машенька старалась…
— Вот именно, старалась! — он раздражённо отодвигает тарелку. — Всё, как всегда — через одно место. Иногда думаю, может, мне стоило жениться на той, которая хотя бы готовить умеет?
Все начинают смеяться, а я стою с подносом, белыми пальцами вцепившись в него. Внутри что-то ломается — тихо, но безвозвратно.
— Я принесу кофе, — говорю и бегу на кухню.
Руки дрожат, когда ставлю чашки на поднос. В голове повторяется: «Сколько можно? Сколько ещё я буду терпеть?»
Вечером, когда гости ушли, я долго стою перед зеркалом в спальне. Когда я стала такой? Серое лицо, потухшие глаза, опущенные плечи. Где та весёлая девушка, которая мечтала о любви?
Из гостиной доносятся слова Андрея — он кому-то звонит:
— Да, опять облажалась с десертом. Я уже не знаю, как её учить — хоть об стену бейся…
Я вглядываюсь в своё отражение. В груди растёт тяжесть. Тиканье часов становится оглушительным.
Хватит. Больше не буду терпеть.
Этой ночью я почти не спала. Впервые за десять лет брака всё стало кристально ясно. План созрел сам собой — простой, но страшный.
Завтра я покажу ему, каково это — быть униженным. И мне плевать на последствия.
— Машенька, ты с ума сошла? — Андрей, связанным, дергается в постели. — Развяжи меня немедленно!
Я смотрю на него, такого беспомощного, и внутри наступает странное спокойствие. Больше не дрожу, не сорвался голос.
— Знаешь, милый, я тут подумала… — медленно провожу пальцем по его щеке. — Десять лет — это достаточно, чтобы научиться готовить идеальный чизкейк. Но почему-то ты всё равно находишь, к чему придраться.
— Маша, прекрати! — он пытается говорить строго, но в голосе слышится страх. — Развяжи меня, или…
— Или что? — наклоняюсь к нему. — Расскажешь всем, какая я плохая жена? Постой… ты же и так это делаешь. Каждый раз.
Я начинаю ходить по комнате. За окном восходит солнце, но шторы плотно задернуты. Телефоны выключены — никто не помешает нашему разговору.
— Помнишь нашу свадьбу? — останавливаюсь у зеркала. — Тогда ты впервые унизил меня при всех. «Криворукая невеста даже букет не может нормально бросить!» Все смеялись. А я думала, что ты просто шутил.
— Маша, я… — он замолкает.
— Молчи, теперь моя очередь говорить, — беру расческу. — Я ведь правда старалась стать лучше. Брала уроки кулинарии, читала книги, худела… Но тебе всегда было мало.
Андрей молчит. Впервые он меня слушает.
— А помнишь прошлогодний корпоратив? Когда ты при коллегах рассказывал, какая я бестолковая? «Она даже утюг включить не может!» Ты знал, что я плакала в туалете? Нет, конечно, не знал. Ты был слишком занят — травил байки о своей никчемной жене.
— Маша, я не хотел… — его голос глухой.
— Шутки?! А как же твои слова при моих родителях? Что я не могу забеременеть, потому что «даже в этом некомпетентна»? Это тоже была шутка?
Он бледнеет.
— Три выкидыша, Андрей. Три! А ты превратил мою боль в повод для издевки.
Я достаю альбом с фотографиями.
— Смотри, какая я тут счастливая, — показываю снимок. — Глаза горят, улыбка искренняя. А вот с последнего Нового года, — показываю другое фото. — Видишь разницу? Ты убивал во мне всё живое.
Андрей дергается в цепях.
— Послушай, я понимаю, что был неправ. Давай поговорим спокойно…
— О, теперь ты хочешь поговорить? Где это желание было раньше, когда я объясняла, как мне больно от твоих «шуток»?
Я начинаю собирать вещи в чемодан.
— Что ты делаешь? — в его голосе паника.
— То, что должна была давно сделать, — складываю вещи.
— Ты не можешь! — кричит он. — А как же я? Что скажут люди?
— А вот это уже не мои проблемы, — застегиваю чемодан. — Пусть твоя мама учит тебя готовить.
Я набираю сообщение его сестре: «Зайди к Андрею через пару часов. Ключ под ковриком.»
— Ты понимаешь, что я этого так не оставлю?
Всем Добра и Позитива=)
